В обеспечении российско-монгольской торговли ключевую роль играет приграничный регион – Республика Бурятия. По её территории проходят автомобильная дорога федерального значения Улан-Удэ – Кяхта – Монголия и южная ветка Восточно-Сибирской железной дороги на Монголию. Здесь расположены основные пограничные переходы российско-монгольской границы: многосторонний автомобильный пункт пропуска (МАПП) Кяхта и железнодорожный пункт пропуска (ЖДПП) Наушки.
Данные таможенной статистики свидетельствуют об устойчивом росте грузоперевозок через данные пункты пропуска (табл. 4), при этом грузопоток в сторону Монголии значительно превышает грузопоток в обратном направлении: на железнодорожном транспорте – в 7,4 раза, на автомобильном – в 13 раз.
Таблица 4
Грузопоток в основных пунктах пропуска на российско-монгольской границе, тыс. т
Источник: составлено по данным Бурятской таможни Дальневосточного таможенного управления ФТС России.
На территории Республики Бурятия консолидируется значительная часть следующих в Монголию грузов со всей России прежде всего перевозимых грузовыми автомобилями. Хотя в настоящее время объёмы автомобильных грузоперевозок относительно небольшие, тем не менее наблюдается тенденция к их увеличению вслед за возрастающим взаимным товарооборотом между Россией и Монголией. Потенциальная интенсификация грузовых автомобильных перевозок требует развития транспортно-логистической инфраструктуры в г. Улан-Удэ, а также в местах, приближенных к государственной границе. Так, в ожидании реализации находится проект строительства таможенно-логистического комплекса в непосредственной близости от МАПП Кяхта [1].
Железнодорожные перевозки консолидированных грузов из Республики Бурятия в Монголию значительно уступают по привлекательности автомобильному транспорту в силу целого ряда причин: роста стоимости отправки груза (в 2 раза и более – крытыми вагонами, ещё дороже – контейнерами), увеличения сроков доставки, наличия дополнительных расходов на перевалку грузов и складирование, порядка оформления таможенных документов. Тем не менее развитие железнодорожных грузоперевозок между Россией и Монголией становится особенно актуальным на фоне вводимых ограничений в секторе автомобильных перевозок – коррективы в ситуацию вносит пандемия COVID-19. Так, с 16 ноября 2020 г. во избежание распространения новой коронавирусной инфекции Монголия инициировала приостановку работы большей части автомобильных пунктов пропусков на российско-монгольской границе, включая МАПП Кяхта1, что привело к скоплению грузов на складах перевозчиков и перемещению грузовых потоков на железную дорогу. В этой ситуации стала очевидной необходимость строительства современного терминала для обработки железнодорожных грузов. Хотя вопрос создания подобного терминала, к примеру, транспортно-логистического центра на базе грузового двора железнодорожной станции Тальцы, обсуждается давно, нынешние условия могут стать катализатором для его решения.
Строительство грузовых терминалов в Республике Бурятия актуально ещё и потому, что в целом согласуется с идеей создания комфортных условий для функционирования транспортных коридоров, в том числе в рамках экономического коридора Китай – Монголия – Россия.
В последние годы в международных контейнерных грузоперевозках между Китаем и Европой растёт значимость ЖДПП Наушки, который представляет альтернативу маршрутам через пункты пропуска Республики Казахстан и погранпереход Забайкальск – Маньчжурия. Создание условий для эффективного консолидирования контейнерных грузов в приграничном с Монголией регионе позволит привлечь внимание многих российских грузоотправителей.
Кроме того, определённую грузовую базу создают и местные предприятия, осваивающие монгольский рынок. По данным АО «Российский экспортный центр», Республика Бурятия находится на пятом месте по объёму несырьевого неэнергетического экспорта в Монголию среди российских регионов, при этом номенклатура экспорта отличается наибольшим разнообразием товаров. Развитие экспорта продовольственных товаров и освоение новых товарных ниш, пригодных для контейнеризации и востребованных на монгольском рынке, будут положительно влиять на рост железнодорожных грузоперевозок при условии оптимизация тарифных условий.
Таким образом, вне всякого сомнения, реализация транспортно-логистических решений на территории Республики Бурятия крайне важна как на локальном уровне, так и для обеспечения российско-монгольской торговли в целом, и даже в свете продвижения международного транспортного коридора Россия – Монголия – Китай на рынке грузоперевозок между Азией и Европой. Рассмотренный выше вопрос налаживания грузоперевозок минерального сырья из Монголии к дальневосточным портам России также напрямую затрагивает тему организации транспортной логистики в Республике Бурятия. Представляется, что совершенствование транспортно-логистической инфраструктуры будет зависеть от эффективности государственно-частного партнёрства, выработки общей стратегии с учётом интересов большого числа участников. В целом, очевидно, что развитие транспортно-логистического комплекса в Республике Бурятия будет иметь мультипликативный эффект.
Заключение
Подводя итоги, необходимо отметить, что несмотря на скромные масштабы внешнеторговых связей российского Дальнего Востока с Монголией, очевидны перспективы расширения взаимодействия в сфере неэнергетического экспорта и транзита, развития приграничных территорий. В условиях отсутствия выхода к морю Монголия развивает сети транспортной инфраструктуры для диверсификации поставок минерального сырья – здесь определённые ожидания связаны с транзитом к российским дальневосточным портам. Интенсификация российско-монгольского взаимодействия на Дальнем Востоке во многом потребует развития приграничной инфраструктуры и улучшения транспортно-логистической среды на границе с Монголией, а именно в Республике Бурятия.
Намжилова В.О. Российско-монгольские торгово-экономические отношения: дальневосточные перспективы // Регионалистика. 2021 Т. 8 № 1 С. 5–35. http://dx.doi.org/10.14530/ reg.2021.1.
Namzhilova V. O. Russian-Mongolian Trade and Economic Relations: Far Eastern Prospects. Regionalistica [Regionalistics]. 2021 Vol. 8 No. 1 Pp. 5–35. http://dx.doi.org/10.14530/reg.2021.1.
(In Russian)